Вот здесь у меня рассказано о коронном заблуждении большинства терапевтов и невропатологов, точнее, врачей-"радикулистов". Там написано, в частности, следующее:

          "То, что большинство врачей в некоторых вопросах сильно заблуждаются — это совершенно нормально. Потому что мы, люди, в большинстве своём тоже подвержены заблуждениям. А врачи пока — сплошь люди".

          Данный вывод о заблуждении большого числа врачей подтверждается ещё одним наблюдением — наблюдением за окулистами. Точнее, за врачами, борющимися с детской близорукостью.

          Вообще, о заинтересовавшем явлении правильнее всего судить по результатам опытов. Причём верно поставленных. Это значит, поставленных, в частности, с использованием контрольной группы.

          В виду имеется следующее: для суждения об изменении исследуемого объекта под действием выбранных факторов, используются две группы одинаковых объектов: одна экспериментальная, на которую выбранные факторы будут действовать, а другая контрольная, на которую выбранные факторы действовать не будут. Но которая — чем чёрт не шутит? — может измениться так же, как и экспериментальная.

          Иными словами, при использовании контрольной группы можно более-менее уверенно судить о реальности воздействия выбранных факторов.

          Например, при исследовании вязкости воздуха (выбранный фактор) правильно будет использовать две одинаковые стеклянные ёмкости с одинаковыми пушинками внутри. Но из первой ёмкости воздух должен быть откачан (и, значит, эта ёмкость будет экспериментальной), а из второй — не откачан. Соответственно, эта вторая ёмкость будет контрольной.

          По разнице в скорости падения пушинок и можно определить, что там, где воздух откачан, пушинка падает быстро и с ускорением. В то время как в ёмкости с воздухом пушинка падает медленно и равномерно.

          Ещё раз: для правильного опыта берутся две одинаковые ёмкости с двумя одинаковыми пушинками, но зато с разными внутренними средами — воздушной и безвоздушной. Что позволяет сделать в итоге следующий вывод: воздух замедляет движение, то есть обладает вязкостью.

          Примерно такой же опыт когда-то был поставлен жизнью и надо мной. Точнее, над моими глазами.

          У большинства людей глаза портятся примерно одинаково. То есть оба глаза становятся одинаково близорукими или одинаково дальнозоркими.

          Но со мной имел место более редкий случай: один глаз у меня в детстве постепенно испортился довольно сильно — ему для нормального восприятия в итоге потребовалась линза силой минус шесть диоптрий — в то время как другой глаз не испортился совсем.

          Поэтому окулисты, к которым меня ребёнком водили на приёмы, с какого момента стали выписывать мне очки — и требовали снимать их только на ночь — с левой стороны с простым выгнутым стеклом, а справа со стёклами всё увеличивавшейся оптической силы: сначала минус две диоптрии, затем минус четыре диоптрии, затем минус пять диоптрий и, наконец, как отмечалось, минус шесть диоптрий.

          Причём подобное выписывание всё более сильных линз считалось — и, увы, считается по сию пору — лечением. Ведь это выписывание производили не вредители, а врачи. При всём при том что на деле такое выписывание было — и, конечно, является — антилечебным феноменом.

          Почему я на 100% уверен, что принуждение близорукого ребёнка постоянно носить очки с оптической силой, позволяющей улучшить его зрение до нормального, антилечебно? Потому что см. начало данного текста: над моими глазами волею случая был поставлен опыт как раз с использованием контрольной группы.

          Напоминаю: один глаз у меня был и остался нормальным, его зрение врачи не корректировали при помощи линз возрастающей оптической силы. То есть этот мой глаз сыграл роль контрольной группы. В то время как другой глаз подвергся воздействию окулистов, тем самым выполняя роль экспериментальной группы, и стал близоруким.

          Однако с точки зрения окулистов, которую они навязали публике, дело обстояло, конечно, не так, как я описал выше — мол, врачи только портили глаз, который пытались лечить, — а диаметрально противоположным образом: глаз, который окулисты лечили, портился просто сам по себе. И если, мол, лечения не было бы, то мой глаз самопроизвольно испортился бы ещё сильнее.

          Но на самом деле в процессе ухудшения у меня зрения никакой самопроизвольности не было. Для объяснения этого расскажу, что я испытывал при прогрессировании у меня близорукости.

          Дело в том, что мне — да и не только мне, но и, судя по всему, многим моим одноклассникам-очкарикам — очень нравилось при чтении-писании-разглядывании мелких объектов смотреть на них с возможно более близкого расстояния. Что в целом понятно: с близкого расстояния маленькие объекты типа букв в книге или деталей рисунка в альбоме видны лучше.

          Глядя в классе на соседей, я видел, что многие из них во время писания специально наклоняются к самой поверхности стола. И именно эти дети, повторяю, носили очки с отрицательными линзами. То есть глаза портились, близорукость прогрессировала только у тех детей, которые постоянно и подолгу напрягали зрение, рассматривая близкие объекты.

          Но что это такое: напряжение зрения? По факту это напряжение глазных мышц: мимических ("прищуривательных"), мышц, вращающих глазные яблоки, мышц радужки (прежде всего сфинктера) и, наконец, цилиарных мышц. То есть тех мышц, при сокращении которых происходит так называемая "аккомодация": наведение на резкость при рассматривании ближних объектов за счёт увеличения выпуклости хрусталика путём сдавливания его по краям, по контуру, по наибольшему периметру.

          У мышц радужки напряжение безусловно-рефлекторно, то бишь это невольная реакция на сильное освещение. Остальными же глазными мышцами — мимическими, вращающими глазные яблоки и цилиарными — можно управлять произвольно. Например, прищуриваясь, двигая глаза в разные стороны или сводя в одну точку к носу и, наконец, наводя резкость на близкие к глазу объекты.

          Длительное и сильное напряжение цилиарных и вращающих глаза мышц, очень возможно, приводит к повышению внутриглазного давления. И это давление, скорее всего, постепенно неупруго растягивает глазное яблоко в передне-заднем направлении. А сие приводит к тому, что между хрусталиком и сетчаткой навсегда увеличивается расстояние. (Что, впрочем, позволяет меньше напрягать цилиарную мышцу при дальнейших рассматриваниях близких объектов.) Но тем самым фокусное расстояние между хрусталиком с расслабленной цилиарной мышцей и сетчаткой оказывается уже слишком большим для создания на сетчатке резкого изображения дальних предметов.

          Кроме того, возможно, что длительное сильное напряжение, сокращение цилиарной мышцы, приводящее к увеличению выпуклости хрусталика и тем самым его положительной оптической силы, рано или поздно вызывает его неупругую деформацию. (Которая тоже позволяет меньше напрягать цилиарную мышцу.) Что вынуждает компенсировать его возросшую положительную оптическую силу при помощи отрицательной оптической линзы перед глазом, когда нужно чётко видеть далёкие объекты.

          На всякий случай повторю: оба описанные выше явления — растягивание глазного яблока в передне-заднем направлении и деформация хрусталика в сторону его выпуклости — носят явно приспособительный характер. То есть позволяют уменьшать напряжение чрезмерно много работающей цилиарной мышцы. Иными словами, оба описанные выше явления позволяют с меньшим трудом для глаза наводить резкость на близлежащие объекты.

          Но тем самым, увы, исчезает способность глаза чётко видеть дальние объекты. Что и называется близорукостью.

          Изначально у меня были нормальными оба глаза — что фиксировалось на врачебных осмотрах, когда я ходил в детский сад и в первые два класса школы. Однако в третьем классе окулист выявил у меня близорукость правого глаза и потому выписал очки силой минус две диоптрии для этого глаза. Кстати, окулист сказал тогда, что заметное различие в уровне близорукости глаз — довольно редкое явление.

          Откуда данное различие у меня появилось? Дело в том, что когда мы смотрим обоими глазами на близкий предмет, то сей предмет воспринимается нашими глазами по-разному: потому что правый глаз видит этот предмет немного с правой стороны, в то время как левый глаз видит предмет немного с левой стороны. На средних расстояниях такое различие в видении одного предмета очень полезно, потому что приводит к так называемой "бинокулярности зрения". То есть к восприятию окружающего мира объёмным, трёхмерным.

          Но, повторяю, при рассматривании предмета всего лишь с 10-15 см этот предмет каждый глаз видит сильно по-своему. Что лично меня сбивало с толку. И это различие в восприятии одного предмета — например, строчек в тетради — мне не очень нравилось. Поэтому со временем я наловчился смотреть на близкие предметы только одним глазом, чисто по-лентяйски не напрягая при этом мышцы, вращающие глазные яблоки.

          Ещё раз: при рассматривании близкого предмета я, в отличие от других детей, не сводил оба глаза в одну точку, а один из них наводил на предмет, в то время как вторым глазом как бы смотрел вдаль. Не напрягая ни его цилиарную мышцу, ни мышцы, вращающие глазное яблоко. Кстати, мышцы, вращающие глазное яблоко, не напрягались и у моего первого, работающего глаза.

          Вот так и создались условия, при которых один мой глаз постоянно перенапрягался в плане фокусировки изображения на сетчатке, а другой почти всегда отдыхал.

          Понятно, как: поступая противоположно тому, как заставляют действовать заблуждающиеся окулисты. Окулисты заставляют детей, у которых прогрессирует близорукость, не снимая носить очки с отрицательными линзами всё возрастающей оптической силы — см. например, здесь:

          "Чаще очки используют у детей младшего возраста. Их использование безопасно и удобно. Кроме того, очки не требует специального ухода. При слабой и средней степени миопии очки выписываются только для дали. При высокой же степени близорукости очки надо носить постоянно".

          Следовательно, для остановки развития близорукости нужно носить очки, напротив, как раз с положительными линзами. Надевая их, очки, разумеется, только на время чтения, писания, рисования, шитья, лепки и т.п.

          В случае же очень сильной близорукости нужно носить очки с отрицательными линзами при смотрении вдаль (это позволит чётко видеть далёкие объекты) и обязательно снимать очки с отрицательными линзами при смотрении на близкие предметы (в этом случае глаза, их цилиарные мышцы не будут напрягаться).

          Ещё раз для ясности: окулисты заставляют близоруких детей носить очки с отрицательными линзами постоянно, в том числе и при рассматривании близких предметов типа букв в книге или в тетради. Но тем самым приспособительная реакция организма — удлинение глазного яблока в передне-заднем направлении и увеличение выпуклости хрусталика — происходит впустую: глазу приходится снова сильно напрягаться для рассматривания близких объектов.

          Соответственно, приспособительная реакция "вынуждена" продолжать действие. А значит, глазное яблоко из-за неуменьшившегося напряжения удлиняется ещё сильнее, и хрусталик становится ещё выпуклее. И тем самым близорукость прогрессирует.

          Я же, повторяю, в детстве наловчился смотреть на близлежащие объекты, словно хамелеон, только одним, правым глазом. И потому напрягал только его. Что и позволило моему другому, левому глазу чрезмерно не напрягаться, остаться нормальным и не подвергнуться вредному воздействию окулистов.

          Это по факту и оказалось, как отмечено в начале данного текста, правильно поставленным опытом. По итогам которого и написан данный текст-отчёт.

     04.02.2024

          Мне написали:

          Близорукость только одного глаза часто носит патологический характер из-за неправильного развития глазной впадины. Такую близорукость можно лечить только хирургическим вмешательством.

          Мой ответ:

          Дело в том, что я не рассказал ещё об одном эпизоде своей истории: когда я, уже выйдя из детского возраста, перестал носить выписанные окулистом очки (потому что всё видел и без них, правда, разными глазами на разных расстояниях) и начал нагружать чтением-писанием свой здоровый глаз, его зрение тоже начало портиться в сторону близорукости. Но я в итоге стал просто надевать при чтении плюсовые очки (мне их подарили), что полностью ликвидировало возникшую было небольшую близорукость.

          Как думаете, это у моего здорового глаза неожиданно возникла неправильность строения глазной впадины? И куда эта неправильность строения глазной впадины делась, когда я, надев плюсовые очки, перестал напрягать зрение?

          Полагаю, в реальности последствия неправильного развития глазной впадины проявляются ещё в раннем детстве, до учёбы в школе, до нагружения глаза рассматриванием очень близких предметов.