Когда исторический доклад о текущих задачах партии и народа наконец завершился и аудитория облегчённо вздохнула, с места подняла руку товарищ Тара Барщина — знатный археолог, специалистка по раскопкам космодромов древних людей.

          — А сколько сто́ит коммунизм? — задала она оратору запланированный вопрос.

          Генеральный секретарь ЦК Компартии Вселенной товарищ Голод Ранец набрал для ответа побольше воздуха в лёгкие и с возвышения для выступлений окинул взглядом Великое Народное Кольцо, последние ряды которого терялись где-то в темноте. На генсека смотрела почти половина всего человечества, и чувствовалось, что люди жадно ловят каждое произнесённое им слово.

          — Дорогие товарищи, — с выражением начал запланированно отвечать генсек, — прозвучавший сейчас вопрос интересовал ещё людей Эры Разобщённого Мира. Но только сегодня точный ответ на данный вопрос наконец-то получила учёная комиссия нашего очередного исторического съезда.

          Генсек веско отхлебнул воды, вытер усы с бородой и покосился на древние портреты Предтеч,

          — Буду краток, дорогие товарищи, — пообещал оратор. — Как известно, под неустанным руководством нашей партии человечество добилось свершения своих вековых чаяний. В мире уже давно нет ни ядерного, ни химического, ни бактериологического оружия. Навсегда исчезли ракеты и танки, гранаты и пулемёты. Наш мир теперь экологически стабилен, ибо загрязнение природы сведено к минимуму. Канула в Лету и капиталистическая эксплуатация человека.

          Великое Народное Кольцо одобрительно загудело.

          — Всё это убедительно доказывает, что с каждым новым достижением мы неуклонно приближаемся к коммунизму, — сообщил собранию генсек. — Но, как известно, ничто на свете не даётся даром. За каждое достижение нужно платить. Таким образом, дорогие товарищи, даже у коммунизма должна быть стоимость. Но как её найти? Чем измерить?

          Позади оратора сидели члены Вселенского Политбюро — люди, казалось бы, давно съевшие собаку в области риторики. Но теперь даже они перестали зевать и стали ждать, что последует за сделанной оратором величественной паузой.

          — В Эру Разобщённого Мира, дорогие товарищи, — снова заговорил генсек, — стоимость исчислялась в деньгах, то есть в её мерах: например, в рублях или в долларах. Однако денег у нас уже давно нет. Тем не менее лучшие учёные умы Великого Народного Кольца всё же придумали, как преодолеть трудности с установлением стоимости коммунизма. Они подсчитали эту стоимость в типичной продукции нашего общества. Той продукции, которая напрямую влияет на современный исторический процесс.

          Генсек остановился и обстоятельно откашлялся.

          — Исходя из того, товарищи, что основной задачей коммунизма является максимально полное удовлетворение потребностей людей, наши учёные всесторонне исследовали меня и самых верных моих соратников. И таким образом узнали нужды наиболее испытанной в вопросах потребления части населения. Собранные данные наши учёные затем умножили сообразно численности всего человечества и, прибавив к полученному результату цену всей продукции Эры Разобщённого Мира, нашли в итоге суммарную стоимость коммунизма.

          По рядам слушателей прошло нетерпеливое движение: люди привставали и вытягивали шеи, готовясь не упустить финал ответа на животрепещущий вопрос.

          — Дорогие товарищи, я с чувством глубокого удовлетворения должен проинформировать вас, — торжественно объявил генсек, — что коммунизм близок, как никогда раньше. Его общую стоимость составляют, во-первых, один триллион мегадолларов и два миллиона гигарублей Эры Разобщённого Мира. Ну а во-вторых, следующий объём и ассортимент продукции существующей ныне Эры Светлого Будущего: сто двадцать дубин, триста кремнёвых наконечников и пятьдесят каменных топоров.

          Великое Народное Кольцо одобрительно загудело. Из угла инструкторов ЦК по борьбе за выживание раздались бурные и продолжительные аплодисменты.

          — Таким образом, дорогие товарищи, — перекрывая ликующий шум, победно возвестил генсек, — от коммунизма нас отделяет всего лишь сто кремнёвых наконечников и тридцать пять каменных топоров.

          Аплодисменты Великого Народного Кольца перешли в овацию, а от восторженного рёва аудитории чуть не погас огонь в костре полутёмной пещеры.

          Ликование длилось долго: ведь в унаследованном от предков магическом обряде ответа на вопрос о стоимости коммунизма сегодня не было сделано ни единой ошибки. Это считалось добрым предзнаменованием, обещающим несомненный успех.

          Генсек поправил сыромятную шкуру, съехавшую с плеча за время речи, сошёл с ораторского возвышения, благодарно улыбнулся аудитории и церемонно поклонился. Поклон его делался всё ниже, и когда руки генсека коснулись земли, он тут же с облегчением опустился на привычные четвереньки. А затем развёл улыбку до привычного оскала клыков и повёл Великое Народное Кольцо на охоту за черепами членов соседнего племени Национального Возрождения.

     1991 г.