Как-то раз, будучи ещё новичком в тяжёлой атлетике, я стал восторженно рассказывать таким же, как я, новичкам о Юрике Варданяне, о его несравненной силе, прыгучести и быстроте — и тут меня вдруг услышал один из ветеранов нашей секции, Юра Карпинский, по профессии учитель географии.

          — Варданян, конечно, молодец, — перебил меня Юра, — но восхищаться нужно в первую очередь не им: в его победах нет ничего особенного.

          — Как это "ничего особенного"? — Я недоверчиво насторожился. — Кто же тогда, по-вашему, достоин первоочередного восхищения?

          — Кто? Да хотя бы Каныбек Осмоналиев, — пожал плечами Юра.

          — Каныбек Осмоналиев? — Я был просто ошарашен. Господи, да разве можно даже сравнивать красавца Варданяна, которого по силе превосходили лишь единицы тяжеловесов, с долговязым и тощим Осмоналиевыми, уступавшим Варданяну чуть ли не по сотне килограммов в каждом движении? — Юра, — на моём лице появилась вежливая, но снисходительная улыбка, — Осмоналиев, конечно, тоже чемпион, но что он поднимал?

          — Что надо, то и поднимал, — раздельно произнёс Юра и повторил: — Что было нужно для победы, то Осмоналиев и поднимал. Понимаете, ребята, выиграть соревнования, когда ты, как Варданян, на два порядка сильнее всех соперников, когда тебе никто не оказывает сопротивления — это дело совершенно нехитрое. А вот как победить противников, когда ты их слабее, когда они тебя уже почти раздавили?

          — Да ведь Осмоналиеву просто везло, — торопливо стал возражать я. — А его соперникам, соответственно — не везло. Осмоналиев же всегда выигрывал только в самом последнем подходе, а до этого проигрывал. Соперники были ведь явно сильнее его... — я осёкся, обнаружив вдруг, что говорю что-то не то.

          — Ну да, ну да, — закивал Юра. — Я как раз это и имел в виду. Соперники всегда были сильнее Осмоналиева, они устанавливали рекорды в дополнительных подходах, а когда шли на большие веса в зачётных, то мазали. Всё верно, здесь им, может быть, и в самом деле не везло. Но вот то, что Осмоналиев выигрывал только за счёт какого-то одуренного везения — уже неверно. Осмоналиев всегда получал лишь один шанс воспользоваться ошибками соперников. И ни разу этого последнего шанса не упустил. А всё почему? — Юра сделал выжидательную паузу.

          — Ну и почему же? — нетерпеливо спросил кто-то из ребят.

          — Да потому что не замандражировал, не затрясся в критический момент. Это другие, более сильные, постоянно тряслись и мазали, а Осмоналиев весь собирался в кучку и целиком вкладывался в последний подход. Ему ведь и толкать-то было нечем, ручки и ножки тонюсенькие — а он упрётся, распластается над помостом, и держит штангу. И все эти боровички-крепыши-рекордсмены сразу оказывались в заднице. Вот это — действительно подвиг. А ваш любимый Варданян — что удивительного в его победах?

          — Так что же, победы и рекорды Варданяна, по-вашему, ничего не стоят? — насупился я.

          — Да нет, ничего плохого о Варданяне я сказать не хочу, — покачал головой Юра. — Кроме, разве что, того, что техника у него весьма и весьма корявая. А так он, конечно, великий атлет. Но не великий спортсмен. Улавливаете разницу?

          — Не улавливаем, нет, — нехотя стали признаваться мы.

          — Истинный спортсмен, ребята, определяется тремя параметрами: во-первых, достижениями как минимум на уровне первого разряда, во-вторых, достойным, спортивным поведением в любых обстоятельствах, а в-третьих, умением повышать свои возможности в критических ситуациях. Понимаете? Настоящий спортсмен при угрозе поражения должен не трястись, не отчаиваться, не раскисать, а, наоборот, делаться значительно сильнее. Варданян, конечно, выдающийся атлет и хороший человек, но когда на него давят опасные соперники, он теряет даже имеющиеся у него способности. Например, стоило только Благоеву опередить его в рывке на чемпионате мира 1982 года в Любляне, как Варданян сразу же скис и не смог толкнуть нужный для победы вес. А ведь этот вес, двести тридцать килограммов, был Варданяну вполне по силам: он, случалось, толкал двести двадцать пять, веся сам меньше восьмидесяти двух, а тут, в Любляне, весил уже под девяносто...

          — Так Юрик же перед тем чемпионатом травмировал колено и не успел полностью восстановиться... — бросился я на защиту своего кумира.

          — Ну и что? — терпеливо вздохнул Карпинский. — Думаете, Осмоналиев всегда выступал без травм? Ладно, ребята, сегодня вас, конечно, больше всего восхищает сила, но скоро вы поймёте, что силу можно увеличить и вдвое, и даже втрое — не ленитесь только ходить в аптеку. А вот что представляет собой действительно большую редкость в спорте и чего не купишь ни в одной аптеке — так это умение становиться непобедимым, умение выкладываться сверх своих способностей в момент угрозы поражения. Второе место Варданяна на чемпионате мира — это, конечно, тоже здорово, это тоже требовало и выдающихся физических способностей, и ломовой пахоты на тренировках. Но поймите, ребятки: способных и трудолюбивых людей — довольно много, а вот атлетов, имеющих в груди львиное сердце — совсем мало.

          Юра ушёл играть в домино с тренерами, а я ещё долго молчал, подавленный его аргументацией и красноречием. Всё-таки тренерам нужно не только вовремя приходить в секции и писать планы, но ещё и время от времени учить воспитанников уму-разуму.

     2001 г.